Конец Ибрагим-бека (1929-1930)

Поскольку во внутриафганской войне лидеры среднеазиатских басмачей поддержали Бачайи Сакао (1929 г.), то новый афганский правитель Надир-шах (1929–1933) имел основания желать их устранения с внутриафганской политической арены. Уже спустя месяц после смены режима Ибрагим-бек получил предписание нового генерал-губернатора Ханабада Сафар-хана прибыть в Ханабад и сдать оружие.

Справка: Ибрагим-бек Чакабоев (1889–1932). Из узбекского племени локай. До революции служил у Гиссарского бека в чине караул-беги (поручик). Начал борьбу со сторонниками советской власти на территории Восточной Бухары еще в 1919 г. После бегства Алим-хана в Афганистан, получив подкрепление в Бальджуане, летом 1921 г. с отрядом в 500 бойцов возвратился в Кокташ, где был провозглашен беком Локая. В 1921–1924 гг. вел непрерывную вооруженную борьбу с БНСР от имени амира Алим-хана. В 1924–1925 гг. организовал и возглавил новое вторжение отрядов басмачей в Восточную Бухару (Таджикистан), но был разбит и в июне 1926 г. перенес свою базу в северный Афганистан. Основным местом сосредоточения его сила стало левобережье реки Вахш и Джиликульский район. Организовывал регулярные вооруженные рейды на территорию Узбекской ССР и ТаджАССР (Таджикской ССР).

Курбаши отказался подчиниться и с сотней басмачей двинулся на Мазари-Шариф, что привело к столкновениям афганских войск и вооруженных отрядов Ибрагим-бека. В ноябре афганским властям сдался курбаши Алимарданов-датхо из окружения Ибрагим-бека. В марте 1930 г. Сафар-хан вынужден был направить в район Андераба военный отряд для мобилизации афганцев на борьбу с отрядами Ибрагим-бека.

Полпред ОГПУ в Средней Азии 30 марта докладывал о подготовке Ибрагим-беком восстания в северном Афганистане с целью создания самостоятельного государства во главе с бывшим бухарским амиром Алим-ханом. Правительство Надир-шаха рассматривало Ибрагим-бека как реальную угрозу. В связи с этим, когда 9 мая в город Алиабад прибыл отряд басмачей Ибрагим-бека, то власти привели гарнизон города в боевую готовность. В это время Ибрагим-бек, видимо под давлением афганцев, отдал приказ о роспуске своих основных сил (ок. 1,5 тыс.чел.) и оставил себе отряд всего в 200 чел. Известно, что 18 мая Ибрагим-бек встретился с лидером туркменской эмиграции Ишан-халифом и получил подтверждение договоренности о совместном походе на территорию СССР. 9 июня Ибрагим-бек, заявив о своей верности Надир-шаху, отклонил новое предложение афганских властей прибыть на переговоры в Мазари-Шариф.

Однако за внешним проявлением лояльности к афганским властям стояли твердые намерения Ибрагим-бека по созданию независимого узбекско-таджикского анклава. Летом 1930 г. он перешел к конкретным действиям и, подняв восстание в области Бадахшана и Каттагана, сформировал на подконтрольных территориях собственную администрацию. Такое развитие событий не соответствовало как интересам Афганистана, так и СССР, которые договорились о совместных действиях афганской армии и САВО против Ибрагим-бека. На основании этого в конце июня 1930 г. c согласия афганского правительства на территорию Афганистана совершила рейд сводная кавбригада САВО под командованием Я.Мелькумова. Ей была поставлена задачи уничтожить антисоветские базы басмачества на афганской территории, лишить их экономической базы и истребить командные кадры.

Афганские и советские регулярные части дали сражения отрядам Ибрагим-бека под Ханабадом и Алиабадом (19 июля). Ибрагим-бек и Утан-бек вынуждены был отступить в горы. Афганцы в боях потеряли около тысячи человек. Преследуя басмачей бригада Мелькумова, не встретив «организованного сопротивления», ликвидировала «...шайки до 30-40 джигитов, отдельных басмачей, эмигрантов и их активных пособников». Всего в ходе рейда «...было уничтожено 839 человек, среди них глава религиозной секты, идейный вдохновитель басмачества Пир Ишан, курбаши Ишан Палван, Домулло Донахан..., сожжен весь эмигрантский хлеб, частично угнан и уничтожен скот. Сожжены и разрушены кишлаки Актепе, Алиабад, а также другие кишлаки и кибитки в долине реки Кундуз-Дарья на протяжении 35 км».

Только в конце 1930–начале 1931 гг. военному министру Афганистана Шах-Махмуд-хану, руководившему действиями афганских войск, удалось мобилизовать необходимые военные силы, нанести поражение отрядам Ибрагим-бека и, восстановив центральную власть в мятежном районе, оттеснить басмачей от Ханабада к советской границе. 6 марта в районе Таликана афганские правительственные войска разбили самый крупный отряд Ибрагим-бека, так что басмачи только убитыми потеряли 315 чел. 16 марта в Ханабаде состоялась публичная казнь 35 пленных басмачей.

Испытывая давление со стороны афганских властей и, стремясь использовать недовольство коренного населения Средней Азией советской политикой коллективизации, Ибрагим-бек с отрядом ок. 1500 чел. перешел в марте 1931 г. на территорию Таджикской и Узбекской ССР. Угроза широкого антисоветского восстания во главе с наиболее крупной фигурой басмачества вынудила командование САВО направить против Ибрагим-бека значительные военные силы, включавшие части 7-й (бывшей 1-й) Турккавбригады, 3-й Туркстрелкдивизии, 83-й кавполк 8-й Турккавбригады, Узбекскую Кавбригаду, Таджикский стрелкбатальон, Киргизский кавдивизион, 35-й отдельный авиаотряд и др. Район боевых действий с басмачами Ибрагим-бека охватывал районы горных хребтов Байсунтог, Актау (Актаг), Бабатаг. Решающий крупный бой по разгрому отряда Ибрагим-бека состоялся в июне 1931 г. под Дербендом (в 30 км от Байсуна). 23 июня Ибрагим-бек при попытке перейти советско-афганскую границу был задержан. Арестован и доставлен в Ташкент, где был расстрелян по приговору суда.

После подписания советско-афганского договора от 24 июня 1931 г. два государства начали совместные действия по подавлению остатков басмаческих отрядов на афганской территории. В этот момент в северном Афганистане активизировался курбаши Утан-бек, отряд которого численностью 45 чел. вступил в бой с афганцами в районе Гольдшан-Кудук. После удара афганских войск Утан-бек отступил, но уже 27 августа разгромил афганский отряд в горах Кара-Батыр. 28 августа в бою с туркменами Джаны-бая южнее Кундуза Утан-бек был тяжело ранен. Тогда афганское правительство направило на север дополнительные военные подразделения с целью окончательной ликвидации басмачества.

28 октября 1931 г. в провинцию Каттаган вошла войсковая группа Ф.Мамат-хана, которая, взаимодействуя с частями Красной Армии на советско-афганской границе, начала уничтожение последних отрядов среднеазиатских басмачей. Утан-бек не сдался и в конце октября возобновил вооруженные нападения. Его отряд ограбил Богускут, а спустя неделю караван на дороге Кундуз-Ташкурган. Афганские войска, поддержаные туркменами, 9 ноября дали Утан-беку бой. В середине ноября командир афганской Каттагано-Бадахшанской дивизии Ф. Мухамеджан ввел группу в 900 сабель в Кундузскую долину и к 8 декабря ликвидировал басмаческую группу Утан-бека. Последний бежал в пески и прекратил борьбу.

Тайная немецкая миссия в Афганистан (1915–1916)

В начале 1915 г. Германия и Турция отправили в Афганистан и Персию совместную тайную военно-политическую миссию. Перед ней стояла задача вовлечения этих двух мусульманских стран в мировую войну, что позволило бы отвлечь силы Великобритании и России от основных фронтов.

Эту тайную восточную экспедицию с немецкой стороны обеспечивали Генштаб и МИД. Соответственно у миссии оказалось два руководителя: военный – Оскар фон Нидермайер и дипломатический – Вернер фон Хентиг, бывший в 1913–1914 гг. секретарем немецкого посольства в Персии. С турецкой стороны в руководство миссии входил чрезвычайный посланник султана турецкий офицер Казимбек.

В конце апреля основной состав экспедиции (ок. 350 чел.), включая ок. 50 немецких офицеров, владевших персидским и турецким языками, собрался в Тегеране. Для выполнения поставленных задача экспедицию разбили на три группы – Белуджистанскую, имевшую целью поднять антибританское восстание племен персидского Белуджистана (руководитель – профессор Мюнхенского университета Э. Цугмайер), Персидскую, нацеленную на организацию выступлений против английских войск племен южной Персии (руководитель – немецкий консул в Багдаде Сайлер) и Афганскую, решавшую стратегически наиболее важные задачи – включение в войну Афганистана и содействие повстанческому движению в северо-западной Индии с опорой на пуштунские племена. Афганскую миссию с учетом её значения непосредственно возглавили фон Нидермайер и фон Хентиг. В дипломатическую часть афганской миссии, кроме немцев и турков, входили также индийский эмигрант Мохаммед Баракатулла, являвшийся личным представителем амира Хабибуллы в Европе, раджа Кумар Махендра Пратап, а также несколько афридиев.

Британское и российское правительства, получив информацию о готовящейся экспедиции и, серьёзно опасаясь её последствий, предприняли решительные действия для перехвата миссии и развернули вдоль персидско-афганской границы заградительные кордоны. После трехмесячной подготовки в конце июня группа Нидермайера-Хентига численностью ок. 150 чел. выступила из Исфагана. Миссии потребовалось два месяца, чтобы ценой больших потерь прорваться через пустыню Дашт-Кевир на территорию Афганистана. 21 августа 1915 г. миссия пересекла афганскую границу, а 2 октября прибыла в Кабул. В афганскую столицу прибыла только 26 чел., большая часть погибли в пути, небольшая группа во главе с офицером Вагнером осталась в Герате. Благодаря мощному радиопередатчику, развернутому немцами в Исфагане, экспедиция имела постоянную связь с германской военной миссией в Стамбуле.

Хабибулла-хан отнесся к появлению экспедиции с большой осторожностью и первоначально даже санкционировал её арест. Официальные контакты с германо-турецкой миссией противоречили нейтралитету Афганистана в Первой мировой войне, о котором амир объявил на джирге пуштунских племен и лидеров мусульманского духовенства, собранной в Кабуле в 1915 г. Только на восьмые сутки афганский амир дал согласие принять миссию и выделил для её размещения одну из правительственных резиденций. Фон Нидермайер, фон Хентиг и Казимбек представили Хабибулла-хану предложения кайзера Германии и турецкого султана о вступлении Афганистана в войну на их стороне, обещая содействовать созданию «Великого Афганистана» с присоединением полосы приграничных афганских племен, а также английского и персидского Белуджистана.

Эти политические предложения были очень заманчивы для Афганистана, в котором кроме того сложилось сильное прогерманское лобби во главе с братом амира сипахсаларом Насрулла-ханом. Тем не менее амир Хабибулла, проявил себя осмотрительным политиком. Германия и Турция находились вдали от Афганистана, в то время как Великобритания и Россия обладали реальными возможностями и опытом прямых угроз Афганистану в непосредственной близости. Амир формально соглашался вступить в войну, однако, выражая обоснованные опасения, что не сможет противостоять своими силами одновременно Англии и России, поставил условие переброски в Афганистан из Германии и Турции 20 тыс. солдат (нескольких дивизий), а также 100 тыс. винтовок, 300 орудий. Он также поставил вопрос о предоставления финансовой помощи в сумме до 10 млн. фунтов стерлингов.

Ввиду не возможности для Германии и Турции выполнить эти условия, такая постановка фактически означало позицию афганского нейтралитета. Тем не менее, внешне демонстрируя нейтральную позицию, афганский амир все же постарался максимально использовать военно-технические возможности миссии. Так фон Нидермайер, с помощью прибывших вместе с ним немецких офицеров, а также австрийских офицеров, бежавших из российского плена, организовал укрепление фортификаций нескольких афганских крепостей, а также работу военных школ для командного состава афганской армии.
В то же время, пользуясь благосклонностью афганских властей, члены миссии приступили к осуществлению одной из своих ключевых задач – используя базу в Афганистане, всемерно провоцировать антибританские выступления приграничных пуштунов. Входившие в миссию индийцы и пуштуны установили прямые связи с главами независимых пуштунских племен, а также вступили в контакты с вахаббитским «Комитетом священной войны» северо-западной Индии. Сильным пропагандистским ходом миссии стало учреждение в Кабуле «Временного правительства Индии», во главе которого встали профессор М. Баракатулла и раджа М. Пратап. От имени этого «правительства» М. Пратап даже направил письма царю Николаю II и туркестанскому генерал-губернатору с призывом невмешательства, если Афганистан вступит в справедливую борьбу с Великобританией.

В январе 1916 г. амир Хабибулла, продолжая демонстрировать нейтралитет, подписал секретный двусторонний договор о сотрудничестве с Германией. Этим документом Афганистан, формально лишенный прав на внешнеполитические контакты в пользу правительства Британской Индии, впервые, хотя и тайно, был признан европейским государством независимым государством. Извлекая выгоды из контактов с немецкой миссией, Хабибулла-хан однако последовательно уклонялся от втягивания страны в войну с Великобританией. Одобряя планы поддержки антибританского джихада независимых пуштунских племен, Хабибулла-хан выдвигал нереальные условия участия Афганистана в войне (например, заявлял, что вступит в войну только, если немецкие корабли подойдут к берегам Индии, а также, если будет гарантирована нейтральность России). С учетом невероятности этого было понятно, что афганский амир старается не переходить черту лояльности Великобритании.

Отдавая отчет в двойной игре Хабибуллы, немецкая миссия в т.ч. прорабатывала возможность его свержения, что было использовано британской разведкой для дискредитации миссии. Когда окончательно стало ясно, что Афганистан не вступит в войну, то было решено вернуться в Иран, где терпели поражения созданные немцами повстанческие группы. Летом 1916 г. миссия покинула афганскую территорию. Несмотря, на то, что внешне немецко-турецкая миссия казалось бы закончилась неудачей, в действительности её влияние на военно-политическую обстановку было очень существенным. По оценкам фон Нидермайера действия миссии вынудили англичан держать на индийско-афганской границе войска численностью ок. 80 тыс. чел.

Не меньшее напряжение вызывало нахождение миссии в Афганистане и в российском Туркестане, требуя постоянной боевой готовности основных частей ТуркВО. Уязвивым местом Туркестана оказалось то обстоятельство, что сюда как в глубокий российский тыл в первые годы войны вывезли большой контингент военнопленных, размещенных в спецлагерях и казармах. По некоторым оценкам в 1915–1916 г. здесь находилось ок. 190 тыс. военнопленных, преимущественно австро-венгерских, а также немецких и турецких. В Троицком лагере под Ташкентом, например, под контролем военных властей находилось ок. 16 тыс. пленных, в лагере под Кокандом – ок. 8 тыс. пленных. Крупный лагерь – Скобелевский – существовал под административным центром Ферганской области (г. Скобелев), в Голодной степи вдали от городов устроили офицерский лагерь «Золотая Орда». Известно, что в 1916 г. почти 2/3 их по каким-то причинам было переброшено в Сибирь, ок. 40–50 тыс. чел. умерли от болезней, так что к 1917 г. в Туркестане осталось ок. 40 тыс. австро-венгерских, немецких (ок. 3 тыс.) и турецких военнопленных. Не имея точных данных, можно предположить, что одним из мотивов удаления большого контингента военнопленных из Туркестана, было осознание опасности использования этой силы для мятежа в российском тылу и даже совместных действиях с афганцами. О том, что такие планы действительно прорабатывались миссией, известно из раскрытых инструкций фон Хентига от 1916 г., отправленных из Синьцзяна.


Отметим также, что, прибыв в Персию летом 1916 г., фон Нидермайер в штабе турецкой армии получил телеграмму, срочно вызывавшую его в Германию для доклада. Итоги экспедиции, представленные им лично кайзеру Вильгельму II в марте 1917 г., получили высокую оценку – кайзер наградил фон Нидермайера орденом. В 1924 г. в Лейпциге был издан авторский альбом фон Нидермайера "Афганистан", содержащий 242 фотографии, сделанные во время работы экспедиции.

/глава из неопубликованной рукописи "Революция в сердце Азии"/